У человека всё идет к возникновению копыт. Если человек произошёл от обезьяны, то почему современные обезьяны больше не эволюционируют? Почему современные обезьяны не превращаются человека

Во-первых, эволюционная теория не оперирует термином «превращение», проводя родственные связи между человеком и современными человекообразными обезьянами. Эволюция сложнее простого превращения, это длительный процесс, в который вовлечены и множественные внешние факторы.Во-вторых, для появления , отбора и закрепления их у высокоорганизованных организмов требуются огромные временные интервалы. Короткая жизнь даже не отдельно взятого индивидуума, а всего человечества не позволит уследить за эволюционными изменениями. Но человеку все же удается наблюдать за ходом эволюции, только в микромасштабе. Известны мутации простейших организмов – микробов и , успевающих приобрести к , например. В-третьих, человек произошел не от тех современных , которые существуют ныне. Люди, вместе с сотней видов других обезьян относятся к высшим приматам. Они имеют между собой много сходства, и оно основано на том, что когда-то существовал единый предок. Это было миниатюрное млекопитающее, размером с крысу, появившееся примерно 70 млн лет назад и лазающее по деревьям.От него вскоре (30-40 млн лет назад) отделились, а затем и вытеснили его вовсе, мартышки и плосконосые обезьяны . Возможно, среди них и оказался общий предок, скорее бывший похожим на шимпанзе, ведь именно с ним у человека наибольшее совпадение генов. При освоении этим предком саванн закрепились важные изменения, среди них: прямохождение, в результате которого освободились руки, увеличение головного мозга. Эти существа уже не были обезьянами, но и не были еще людьми, поэтому получили название гоминид. Первые найденные останки их имеют возраст 9 млн лет, с тех пор виды гоминид сменялись, вытесняя друг друга. Выживали те, кто мог лучше приспособиться к условиям, у кого был более крупный мозг, кто мог организовать охоту, изготовить орудия. Современные люди относятся к виду человека разумного. Это вид возник примерно 50 000 лет назад и является единственным, который овладел речью.Хотя гены человека и шимпанзе совпадают более чем на 98%, тем не менее, это теперь уже параллельная ветвь развития схожих с людьми животных. В пример можно было бы привести наследников родных братьев ваших пра-прадедов. Они являлись бы вам родственниками потому, что когда-то вышли из одной семьи, но далекими, т.к. давно уже перешли за грань троюродных. И если этот сдвиг происходит в пределах четырех поколений (это примерно 170 лет), то представьте, каков разрыв между человеком и шимпанзе, если прошло ориентировочно 30 млн лет.

Насколько научна дарвинистская теория происхождения видов?

Борьба за несуществование

Российские школьники в очередной раз отметили День знаний. С этого самого дня они приступят к изучению все той же нереформируемой советской школьной программы, которая если в чем-то и переменилась, то разве что в части гуманитарных наук… Что касается наук естественных, тут наблюдается поистине изумительное постоянство. Школьники, которые отправились в седьмой класс в сентябре двухтысячного года, будут точно так же долбить эволюционную теорию Дарвина, как и их родители - те самые предки, от которых они произошли.

Ради Бога, поймите нас правильно. Никто не призывает возвращать в школу Закон Божий (хотя такие-то попытки как раз делались) или преподносить учащимся всякого рода псевдонаучные гипотезы, которые в таком изобилии предлагает нам современный доморощенный оккультизм. От Блаватской и Рерихов, от всякого шарлатанства школу надо чистить самым безжалостным образом. Но эволюционная теория Дарвина (хотя называть теорией эту рабочую гипотезу - значит довольно-таки сильно ей переплачивать) давно уже не рассматривается как единственная. Более того: последние сто лет поколебали ее, как ни одну другую модную гипотезу тех времен. Дарвину досталось от истории даже больше, чем Марксу. Впрочем, все это не та еще беда и мало ли ерунды вбивали в детские головы во времена советской власти - но, во-первых, при очередной смене курса эту ерунду каленым железом выжигали. Никаких упоминаний о Трофиме Лысенко и минимум информации о Мичурине - вот итог хрущевской «оттепели»; но тогда до образования кому-то еще было дело и программу своевременно избавляли от рудиментов и атавизмов. А во-вторых, эволюционная теория Дарвина - этап не только в истории науки, но, увы, и в истории этики. Борьба за существование как главный двигатель прогресса - это кровожадное и опасное заблуждение. Дарвину весьма аргументирование возражал его современник, знаменитый русский анархист Кропоткин, на основании огромного фактического материала сделавший вывод о том, что в животном мире взаимопомощь представлена ничуть не менее, нежели пресловутая борьба. Перепалка эта - отнюдь не только научная - сотрясала мир не одно десятилетие, в недавнем романе Александра Мелихова «Горбатые атланты» она описана с почти детективной увлекательностью. Небезызвестный русский философ Николай Лосский, опираясь на факты, собранные Кропоткиным, выстроил целую альтернативную теорию, согласно которой единственным двигателем прогресса выглядело добро. Вообще советская публицистика напрасно пищала что-то о жесточайшей борьбе за выживание в странах капитала. Дарвинизм был взят на вооружение именно советской властью - как оправдание ее бесчисленных зверств. Вот уж где подлинно выживал сильнейший! Впрочем, конечно, не сильнейший. Приспособленнейший.

Дарвиновская теория, объявлявшая приспособление главным условием выживания, необходимейшей добродетелью, вообще идеально подходила для советской педагогики. Человек выглядел у Дарвина исключительно жестокой, хитрой ползучей тварью, каковую особенность эволюционной теории и проиллюстрировал недавно Виктор Пелевин в изящном рассказе «Происхождение видов». Там Дарвин в трюме «Бигля», на котором он и совершил свое знаменитое путешествие, голыми руками убивает гигантскую обезьяну, чтобы доказать свое видовое над нею превосходство и обосновать теорию борьбы за существование. Долго потом плюется шерстью. Впрочем, факты - вещь упрямая, и будь дарвиновская теория хоть сколько-нибудь доказательна, пришлось бы смириться именно с таким представлением о человеческой природе. Между тем именно фактические подтверждения главных дарвиновских выводов в последние годы благополучно рухнули. Это не значит, что гипотеза опровергнута полностью. В конце концов, ничего более стройного (если не считать креационистского мифа - гипотезы о творении) пока не выдумано. Это значит только, что преподносить дарвинизм как окончательную истину сегодня уже нельзя. Нужно, наконец, объяснить детям, что они не произошли от обезьяны. Авось это удержит их от какой-нибудь очередной гадости.

Напомним в общих чертах основные положения этой теории, которая столь долго преподносилась нашим школьникам как единственная и всеобъясняющая. Во-первых, материя имеет свойство самоорганизовываться и самоусложняться под воздействием внешних сил, оттого более сложные организмы развиваются из менее сложных. Во-вторых, неживая материя стремится стать живой и дальше самоусложняться уже в одушевленном виде. Наконец, в третьих, живые организмы обладают свойством приспосабливаться к условиям жизни. Впервые эта светлая мысль осенила Дарвина, когда он пронаблюдал эволюцию клюва галапагосских нырков.

Все бы хорошо, но вот беда: виды живых организмов, существующие сейчас, совершенно обособлены. То есть при значительной изменчивости внутри вида они все же никогда не изменяются настолько, чтобы перейти из одного вида в другой. Стало быть, основной постулат эволюционной теории - изменчивость видов - экспериментально никак не проверяется. Но, быть может, что-то подобное могло происходить в прежние исторические эпохи, под воздействием катаклизмов и мало ли чего еще? Тогда дарвинистов могла бы выручить археология, но она-то как раз к ним на помощь не торопится. Все сто сорок лет, прошедшие со дня опубликования теории (1859), археологи копали, как кроты, день и ночь, без обеденного перерыва, но не нарыли ничего, что могло бы утешить Дарвина. Особенно подвели земляки-англичане: Лондонское геологическое общество и Палеонтологическая ассоциация Англии предприняли широкое изучение современных археологических данных, и вот что сказал руководитель этого проекта Джон Моур (между прочим, еще и профессор Мичиганского университета): «Около 120 специалистов подготовили 30 глав монументальной работы... Ископаемые растения и животные разделены примерно на 2500 групп. Было показано, что каждая крупная форма или вид имеет отдельную, особую историю. Группы растений и животных ВНЕЗАПНО появлялись в летописи ископаемых. Киты, летучие мыши, слоны, белки, суслики так же различны при своем первом появлении, как и теперь. Нет и следа общего предка, еще меньше видимости переходного звена с рептилиями».

Просвещенный читатель, если он не совсем еще забыл школьную программу, конечно, изумится. А как же переходные формы, обезьяночеловеки, разгуливающие по страницам советских (и в основе своей неизменных) учебников анатомии? Куда же деть всех этих эоантропа, гесперопитека, который вообще оказался свиньей, ибо был реконструирован по свиному зубу, австралопитека? Синантропа, наконец?

Да никуда их не надо девать. Потому что их не было в природе. Никакого переходного звена между обезьяной и человеком не существует точно так же, как нет у нас с вами никаких рудиментов. Тут наука как раз много чего нарыла с дарвиновских времен: почти всем органам, которые Дарвин считал рудиментарными, то есть утратившими свои функции, эти функции успешно подыскались. Есть они и у аппендикса, и даже у дарвинова бугорка, имеющегося у нас, если помните, на ухе.

Задел длинному ряду «обезьяноподобных предков» положил питекантроп, изобретенный зоологом Эрнстом Генрихом Филиппом Августом Геккелем, профессором Йенского университета. Чтобы открыть питекантропа, ученому с длинным именем не понадобилось покидать родные места: он его просто-напросто придумал вместе с «эоантропом» («человеком зари» - возникшим на заре времен, стало быть). Ученый мир не оценил Геккеля, научная его карьера бесславно закончилась, и остаток жизни он посвятил проповеди социал-дарвинизма в рабочих кварталах. Но молодой голландский врач с мужественным и вдохновенным лицом, нисколько не похожим на обезьянье, загорелся геккелевской теорией и решил питекантропа найти. Молодого ученого звали Дюбуа, и задача его была предельно проста: найти подходящие останки и правильно их интерпретировать. Что он и сделал, отправившись в Индонезию в качестве вольнонаемного хирурга колониальных войск. В принципе такое самопожертвование, ничего общего не имевшее с меркантильными мотивами, должно было бы насторожить самого Дюбуа, заставить его предположить, что не хлебом единым и тем более не одной борьбой за выживание жив человек... но дарвинизм кружил и не такие головы.

Наш герой прибыл на Малайский архипелаг и приступил к поискам. На Суматре ничего подходящего не было. Вскоре до Дюбуа доходит слух о человеческом черепе, обнаруженном на острове Ява. Он перебирается туда, находит на Яве еще один окаменевший череп - но его интересует недостающее звено, и черепа он на время убирает подальше, а сам продолжает исследования отложений. Скоро он обнаруживает окаменевший обезьяний зуб, а покопав еще месячишко, натыкается на черепную крышку гиббона.

Отметим, что Дюбуа с самого начала понимал: крышка принадлежит гиббону. Но в мечтах он уже насадил ее на череп питекантропа. Натыкался он, правда, и на кости прочих представителей животного мира, но это его волновало меньше всего. Обезьянья часть обезьяночеловека была уже найдена, оставалось найти человеческую, желательно нижнюю. Лишь через год, когда в успехе предприятия начал сомневаться и сам Дюбуа, в пятнадцати (!) метрах от найденной ранее крышки черепа нашлась берцовая кость. Человеческая. Питекантропа сильно разметало - не иначе как подорвался. Обладательницей кости была женщина, причем полная и страдавшая серьезным костным заболеванием, с которым животное долго бы не протянуло - а ископаемая тетка прожила долгую жизнь. Это как раз и свидетельствовало о ее принадлежности к роду человеческому, проявляющему недарвиновскую заботу о своих немощных членах. Дюбуа, однако, все это не смутило: гигантским усилием воли он совместил зуб, крышку черепа и берцовую кость - и у него получился знаменитый «яванский человек». Припрятав еще четыре человеческие берцовые кости, обнаруженные тут же, Дюбуа выжидает год и наконец отсылает на материк телеграмму, извещающую коллег о великом открытии. Консерваторы ничего не поняли и стали приставать с расспросами: ведь на месте тех же раскопок были обнаружены кости крокодилов, гиен, носорогов, свиней и даже стегодонов. Почему было не прирастить берцовую кость человека к черепу гиены? Светило сравнительной анатомии профессор Рудольф Вирхов высказался о крышке черепа категорично: «Это животное, скорее всего, гигантский гиббон, а берцовая кость никакого отношения к нему не имеет». Конечно, если бы ученый мир знал о припрятанных человеческих черепах, с Дюбуа вообще не стали бы разговаривать всерьез. Ведь это свидетельствовало бы о том, что древний человек мирно сосуществовал со своим гигантским предком. Но Дюбуа надежно упрятал все прочие окаменелости. И все-таки, несмотря на все принятые им меры, научного и общественного признания он так и не добился. Тогда честолюбец укрылся от «невежественных коллег» и лишь изредка огрызался в ответ на обвинения. В добровольном затворе он просидел до 1920 года, пока профессор Смит не сообщил о том, что обнаружил на территории Австралии останки самых древних людей. Тут Дюбуа не выдержал - ведь он мечтал войти в историю как первооткрыватель! Самые древние черепа нашел он, а не какой-то Смит! Тут-то Дюбуа предъявил ошеломленной общественности и остальные черепа, и прочие берцовые кости. Такого не ожидал никто! Открыватель «яванского человека» водил общественность за нос! Так миф о «яванском человеке» с треском лопнул, чтобы возродиться на страницах трудов советских ученых. Откройте учебник 1993 года, да не простой, а для 10 - 11-х классов, для школ с УГЛУБЛЕННЫМ изучением биологии, - и вы узнаете, что «голландский антрополог Эжен Дюбуа (1858 -1940) НЕОПРОВЕРЖИМО ДОКАЗАЛ правильность теории Ч. Дарвина о происхождении человека от животных, родственных высшим обезьянам». Не знаем, как Дюбуа, но учебник неопровержимо доказал, что кому-то по-прежнему очень хочется видеть вокруг себя одних обезьян... 1Возьмем эоантропа. Этого вообще открыли странно: все доказательства его принадлежности к славному племени обезьянолюдей нарыли в Пилтдауне. По мере необходимости отрывали недостающие детали челюсти, пока их не набралось на полноценный экспонат. Оксфордские эксперты удивительно быстро признали подлинность находки, сотрудники Британского музея с подозрительной поспешностью взяли все это на хранение, а антропологам, изучавшим феномен «пилтдаунского человека», выдавали только гипсовые слепки останков. Сорок лет научный мир жил эоантропом, дышал и грезил эоантропом - пока в один прекрасный день 1953 года все не рухнуло. Для анализа на фтор антропологам были предоставлены подлинные кости эоантропа. В Британском музее попросту расслабились, и пилтдаунская находка тут же была разоблачена как подделка! К древнему человеческому черепу приставили почти современную челюсть орангутанга со «вставными», чуть подкрашенными зубами! Ученый мир рвал на себе волосы. Сотни монографий, тысячи диссертаций пошли прахом! Вот бы когда советским ученым поговорить о продажности буржуазной науки. Но Дарвин был нам дороже. Похожая история произошла и с синантропом, найденным у китайских товарищей. Четырнадцать дырявых черепов без единой кости скелета были интерпретированы как останки обезьяноподобных предков. При этом ни слова не говорилось о том, что найдены они были на древней фабрике по обжигу извести. Кто бы, интересно, ее там обжигал? Кузнечики? Ушастая сова? Едва ли. Скорее всего, на фабрике трудились обыкновенные хомо сапиэнс, которые в свой обеденный перерыв лакомились мозгами «синантропа». А ни одной кости его не было найдено потому, что мясо обезьян из-за своей жесткости непригодно в пищу - зато мозг их во многих культурах считается деликатесом. Дырки в затылках «синантропов» отнюдь не являются свидетельством того, что их товарищи расправлялись с ними по всей строгости революционного времени. Просто таким образом вынимались обезьяньи мозги. Осознав, что проделать аналогичную операцию с научным миром не удастся, синантропологическое лобби сочло за благо потерять знаменитые останки при невыясненных обстоятельствах. Так что следов синантропа нет больше нигде, кроме как в российских учебниках биологии. В общем, ни одного научно доказанного факта перехода от обезьяны к человеку не существует. Но учебники об этом молчат - отстаивание эволюционной теории давным-давно приобрело религиозный характер. Сам Дарвин позавидовал бы упертости своих нынешних последователей: «Я уверен, что в этой книге вряд ли найдется хоть один пункт, к которому нельзя подобрать факты, приводящие к прямо противоположным выводам», - писал он в предисловии к первому изданию своего «Происхождения видов». Трезвее всех, кажется, нынешнее состояние умов в отечественной биологии оценил И.Л. Коэн, ведущий научный сотрудник Национального археологического института США:

«Отстаивать теорию эволюции не является задачей науки. Если в процессе беспристрастного научного обсуждения обнаружится, что гипотеза о сотворении внешним сверхразумом является решением нашей проблемы, - давайте перережем пуповину, связывавшую нас с Дарвином так долго. Она душит и задерживает нас».

А если внешний сверхразум ни при чем? Так и пожалуйста. Предъявляйте факты, спорьте, доказывайте. Но ради Бога, не преподносите школьнику как окончательную истину довольно спорную и оскорбительную гипотезу о том, что он произошел от обезьяны, а та, в свою очередь, - от инфузории-туфельки. И тогда школьник, может быть, трижды подумает, прежде чем участвовать в травле самого умного в классе. И даже книжку почитает на досуге. И увидит в себе, наконец, подобие какого-нибудь более милосердного существа, нежели гигантский гиббон...

Журнал «Огонек»
Сентябрь 2000
(приводится в сокращении)

12 февраля исполнится 200 лет со дня рождения английского естествоиспытателя Чарльза Дарвина. А в ноябре - 150 лет, как был опубликован главный труд его жизни «Происхождение видов путём естественного отбора».

Порядок из хаоса

«Как убеждённый сторонник дарвинизма папа Карло, прежде чем сделать Буратино, вырезал из полена обезьяну». (Анекдот) Трудно найти учёного, с именем которого связано такое количество анекдотов, как с именем Дарвина. Хотя его теория о том, что все виды животных - и даже сам человек - произошли от более примитивных, до сих пор считается фундаментом биологической науки.

Основа дарвинизма - естественный отбор. Одни особи лучше приспосабливаются к условиям среды обитания, чем другие, и потому выживают. Например, у бабочки появился новый окрас крыльев, позволяющий ей прятаться среди растений. Хищник её не замечает - он ест другую бабочку, легко выделяющуюся в окружающей среде. Первая остаётся в живых и даёт потомство, у которого закрепляется внешний признак в виде маскирующей окраски. По Дарвину, природа действует «методом тыка»: главное - создать побольше разных особей, а там уж выживут самые приспособленные. Так, около 25 млн. лет назад группа древесных обезьян слезла на землю и стала осваивать открытые пространства. Их потомки научились ходить на задних конечностях, использовать предметы для добычи пищи, у них стал увеличиваться мозг - и в конце концов миру явился «человек разумный».

«Заслуга Дарвина в том, что он нашёл ответ на вопрос: за счёт чего эволюция приобретает направленный характер? Именно за счёт отбора, - поясняет Александр Марков, доктор биологических наук, ведущий научный сотрудник Палеонтологического института РАН. - Однако у эволюции есть удивительное труднообъяснимое свойство - прогрессивная направленность, движение от простого к сложному. В самом деле, как из простейших одноклеточных «выросли» млекопитающие и человек? Ведь здравый смысл и законы физики говорят, что «само собой» всё только разрушается и упрощается: из обломков никогда сам собой не соберётся самолёт, а вот обратно - пожалуйста».

В ХХ веке к дарвинизму много чего добавили. Например, всех (и самого Дарвина) мучил вопрос: если виды животных постоянно менялись, где же промежуточные формы? Ответ дали генетики: мутации носят скачкообразный характер. То есть биологические признаки могут меняться резко и новый вид образуется за несколько поколений.

А может, деградация?

«Глядя на человека, обезьяна думала: «Нет предела моему совершенству!» (Анекдот) Противники дарвинизма, как правило, недовольны известным тезисом: «Человек произошёл от обезьяны». Сам Дарвин, указывая на происхождение хомо сапиенс от приматов, называл человека «чудом и славой Вселенной», но нам-то этого мало! Главный аргумент всё тот же - из простого не могло развиться сложное. Значит, наши предки были созданы в результате разумного замысла либо Творца, либо, на худой конец, обитателей других планет. Примечательно, что особого противоречия между дарвинизмом и этими теориями нет. Иначе говоря, Всевышний мог использовать эволюцию при творении живой природы, как многие теперь и считают.

А как насчёт научных доводов? Антрополог Александр Белов согласен с тем, что виды меняются и приспосабливаются, но делает из этого иной вывод: идёт не эволюция, а инволюция, всё живое деградирует и мельчает! «Я доказываю, что изменения шли в обратную сторону - изначально совершенные виды трансформировались в более примитивные, которые приспособились к новым условиям обитания. Почему у кистепёрой рыбы конечности развиты, как у наземных позвоночных? Да потому, что животные с суши переместились в океан, а не наоборот. Почему у свиньи в зародыше пять пальцев, а мордочка её эмбриона похожа на мордочку примата? Таких примеров масса».

А американский исследователь Майкл Кремо долгие годы собирал сведения об археологических находках, скрываемых от общественности. «Они не вписываются в принятую дарвинистами шкалу развития человечества, поэтому о них не пишут в учебниках, не выставляют в музеях», - рассказывал Майкл Кремо в интервью «АиФ» несколько лет назад.

В общем, в теории Дарвина точка ещё не поставлена. Его красивая гипотеза заставляет искать ответы на новые вопросы, в том числе на главный: откуда взялась жизнь? Кстати, на другой сверхпопулярный вопрос - почему сейчас обезьяна не превращается в человека? - старший научный сотрудник биофака МГУ Сергей Ивницкий с юмором отвечает: «А кто б ей дал?! Ну слезет она с дерева и куда пойдёт? Выйдет на шоссе? Будет захватывать нефтяные скважины? Обезьяны давно отошли от одной ветви с человеком. Мы освоили свою среду обитания, они остались в своей».

«Дарвин был мудрым человеком - он дал нам возможность хоть как-то объяснять наши идиотские поступки». (Анекдот) Можно не верить в его учение, но хотя бы за это стоит сказать ему спасибо.

Говорить о том, что человек произошел от обезьяны, с точки зрения современной антропологии – науки о человеке, о его происхождении, считается некорректным. Человек как вид эволюционировал из перволюдей (их принято называть гоминидами), которые являлись кардинально другим биологическим видом, нежели обезьяны. Первый прачеловек, австралопитек, появился 6,5 млн лет назад, а древние обезьяны, ставшие нашим общим с современными человекообразными приматами предком, около 30 млн лет назад.

Люди, по тем или иным причинам не готовые принять факт происхождения человека от древних приматов, задают вопрос: «Если человек эволюционировал от обезьяны, то почему обезьяны до сих пор остались в неизменном виде? Почему не все обезьяны эволюционировали в человека?»
Этого не произошло по той же причине, по которой не все рыбы смогли выбраться на сушу и стать четвероногими; не все одноклеточные смогли стать многоклеточными; не все земноводные стали рептилиями; не все рептилии эволюционировали в млекопитающих. По той же причине, по которой не все цветы стали розами; не все насекомые эволюционировали в пчёл; не все грибы стали белыми; не все вирусы - вирусами гриппа. Каждый вид живых существ совершенно уникален и появляется на Земле лишь единожды. Эволюционная история любого вида определяется множеством разных причин и зависит от бесчисленного количества случайностей. В природе не может случиться так, чтобы в процессе эволюции двух разных видов (например, обезьян) их судьба сложилась одинаково как по шаблону, и они пришли к одному и тому же результату (допустим, оба вида стали прямоходящими и обрели разум). Это так же невероятно, как если бы два писателя, не договариваясь, написали бы два совершенно одинаковых романа, или если бы на двух изолированных континентах, независимо друг от друга, возникло два совершенно одинаковых народа, говорящих на одном и том же языке.

Человек не заменил собою приматов, а добавился к ним

Сам этот вопрос обязан своим существованием двум распространённым ошибкам. Во-первых, вопрос «почему не все обезьяны эволюционировали в человека» предполагает, что у эволюции есть некая цель, к которой она упорно стремится, или, по крайней мере, некое «главное направление». Те, кто задаёт подобные вопросы, думают, что эволюция всегда направлена от простого к сложному. Движение от простого к сложному в биологии называют «прогрессом». Но эволюционный прогресс - это не общее правило, он характерен не для всех живых существ, а только для небольшой их части. Множество животных и растений в ходе эволюции становятся не сложнее а проще, и при этом прекрасно себя чувствуют. Кроме того, история развития жизни на Земле знает гораздо больше примеров, когда новый вид не заменял старые, а добавлялся к ним. Именно это стало причиной роста общего числа видов на планете. Многие вымирали, но еще больше появлялось новых. Так и человек - не заменил собою приматов, других обезьян, а «добавился» к ним как новый вид.
Во-вторых, многие люди ошибочно полагают, что эволюция направлена на то, чтобы из каждого простейшего организма создать разумное существо, человека. Но на сегодняшний день биологами не установлено никаких подтверждений этому предположению. Конечно, если окинуть взглядом родословную человека, можно увидеть что-то очень похожее на движение к заранее намеченной цели — от простейших организмов к первым животным, от животных к первым хордовым, первым рыбам, первым четвероногим, потом к рептилиям, зверозубым ящерам, первым млекопитающим, приматам, обезьянам, человекообразным и, наконец, к «венцу творения» — человеку. Однако если изучить родословную любого другого вида, например комара или дельфина, то можно увидеть такое же «целенаправленное» движение, но только не к homo sapiens, а к комару или дельфину.

Каждый из ныне живущих видов - такая же вершина эволюции, как и человек

К слову о комарах, наши родословные с этим насекомым совпадают на всём пути от одноклеточных до примитивных червеобразных животных и лишь затем расходятся. С дельфином у нас значительно больше общих предков — наша родословная начинает отличаться от дельфиньей только на уровне древних млекопитающих, то есть более древние предки человека одновременно являются и предками дельфина. Мы хотим видеть в себе «вершину эволюции», но правда в том, что комар и дельфин имеют не меньше оснований считать вершиной эволюции самих себя, а не нас. И если уж говорить о «вершинах», то каждый из ныне живущих видов - такая же вершина эволюции, как и человек разумный. Каждый из видов имеет уходящую в глубь тысячелетий эволюционную историю, каждый может похвастаться множеством разнообразных и удивительных предков.

Зачем нужен большой мозг, если есть быстрые ноги?

У человека, несомненно, есть особенности, выгодно отличающие его от других животных. Например, у нас самый развитый мозг и самая сложная система общения — речь. Правда, у любого другого вида живых существ тоже есть одно или несколько уникальных свойств. Например, гепард бегает быстрее всех зверей и, однозначно, быстрее любого человека. Но вряд ли мы сможем доказать гепарду, что думать и говорить важнее, чем быстро бегать. Он считает иначе. Эта быстроногая кошка умрёт с голоду, если обменяет свои уникальные ноги на большой мозг. Ведь чтобы начать пользоваться мозгом, его надо наполнить знаниями, а для этого нужна культура. Гепардам может потребоваться не одна сотня тысяч лет, прежде чем они научатся извлекать пользу из большого мозга, а кушать хочется сейчас.
Большой мозг — не уникальное явление. В процессе эволюции его обладателями стали ещё слоны и китообразные. Но ведь они и сами являются гигантами животного мира. А в целом эволюция редко приводит к появлению видов с большим размером мозга, так как тот орган обходится животным очень дорого. Мозг потребляет колоссальное количество калорий, поэтому животному с большим мозгом требуется больше пищи. Кроме этого большой мозг затрудняет роды, поэтому у наших предков была очень большая смертность при родах, причем умирали как дети, так и матери. Очевидно, что живые организмы способны прекрасно прожить и без большого мозга, о чём свидетельствует вся живая природа вокруг нас. Для того, чтобы в процессе естественного отбора нашло поддержку увеличение мозга у тех видов обезьян, которые стали нашими предками, потребовалось некое уникальное стечение обстоятельств. Что это были за обстоятельства — разговор отдельный.

Обезьяны не планируют эволюционировать в человека

Мы - первый вид на этой планете, способный задуматься о собственном происхождении. Если бы первыми разумными существами стали муравьи, они бы терзались тем же вопросом: «Откуда я появился и почему другие животные не стали такими же, как я?» Станут ли другие виды живых существ разумными в будущем? Если мы, люди, их не истребим и позволим им естественным образом эволюционировать, то такое развитие событий станет возможным. Возможно следующими обладателями разума когда-нибудь станут потомки нынешних дельфинов, слонов, или горилл.
Но эволюция - крайне медленный процесс. Пройдут тысячелетия прежде, чем станут заметны эволюционные изменения у таких медленно размножающихся и медленно взрослеющих животных, как шимпанзе. Но учёные наблюдают за шимпанзе в природе лишь несколько десятилетий. Даже если бы эти приматы сейчас действительно эволюционировали, подобно нашим предкам тысячелетия назад, мы просто не сумели бы это заметить. Впрочем, по мнению учёных, ни один вид обезьян на данный момент «не эволюционирует в человека». Они живут в стабильных условиях, им не приходится выживать в условиях ледникового периода или инго глобального катаклизма. Но вот если бы все люди сегодня исчезли из Африки, сделав этот континент одним огромным заповедником, то однажды потомки нынешних шимпанзе, бонобо или горилл вполне могли бы стать разумными. Только ждать придется очень долго. Десятки миллионов лет.

Вопрос актуальный для людей, являющихся противниками теории Чарльза Дарвина, а также для тех, кто теряется в дебрях науки биологии.

Существует несколько теорий, объясняющих этот феномен. А.М. Царев считает, что процесс превращения обезьяны в человека крайне длителен и занимает от 3 до 5 миллионов лет. Именно за этот срок мозг обезьяны сможет вырасти до размеров мозга человека умелого.

А если учесть тот факт, что человек умелый, вес мозга которого составлял 650 куб. см, превратился в современного гомо сапиенса с величиной мозга 1300 куб. см. только за 2 миллиона лет, в таком случае можно произвести нехитрые вычисления, позволяющие определить время превращения обезьяны в разумное существо. Ученый разделил 2 миллиона лет на разницу между мозгом человека умелого и современного. Получается, что мозг человека увеличивается всего на 1 куб. см. в 3076 лет!

Естественно, что за такой продолжительный срок человечество просто не сможет пронаблюдать за тем, как обезьяна превращается в человека.

Приверженцы другой теории утверждают, что того вида обезьян, от которого произошел человек, в современной окружающей среде просто не существует. Предполагается, что нашими предками были либо степные обезьяны (австралопитеки), либо полуводные трупоядные обезьяны. Более того, возникновение человеческой расы было бы невозможно, если бы не изменение определенных климатических условий, при которых теплая болотистая среда сменилась холодным предледниковым биотопом.

Именно эта ситуация вызвала необходимость у обезьян бороться за существование, и как следствие – возникновение первых разумных мыслей и поступков. Тогда же для добычи пищи было использовано первое орудие труда. Современные условия жизни не диктуют таких условий, поэтому появление нового антропогенеза (превращение человекоподобной обезьяны в гомо сапиенса) не происходит.

Какими бы разными не были все теории происхождения человека от обезьяны, какими бы аргументами и фактами ученые не руководствовались, все они сходятся в одном. Возникновение нового человека от обезьяны невозможно еще по той причине, что в процессе эволюции были разрушены экологические условия среды обитания этих животных. Человек занял главенствующее положение на Земле и просто не позволит развиться новому виду.

Возможно, в далеком будущем гомо сапиенс как вид вымрет, и тогда при условии определенных климатических условий появится новая особь из человекоподобных обезьян, которая станет альтернативой человеку разумному.

Если вам нравится эта статья ставьте "Отлично",или хотя бы "Хорошо"